Технология лишения Александра Шестуна возможности баллотироваться на должность главы Серпуховского района объясняет, о чем возбужденное против него «дело» - о легитимности государственной власти
Президент, на чьей фактической власти держится и вся остальная, распределяясь вглубь и вширь, предпочитает демократическую легитимность – ее ему обеспечивают убедительные победы на выборах. Ради этого допускаются даже «права и свободы», «суд» рангом пониже и «выборы», хотя нарушения на них, концентрирующиеся сегодня на этапе регистрации кандидатов, превращают их в пустую ( хотя и в весьма дорогостоющую) формальность. Демократия выхолощена изнутри вместе с Конституцией, судом и правами, и свободами - в терминах РПЦ, идеологически поддерживающей эту конструкцию, перед нами «гроб повапленный».
История главы Серпуховского района Московской области в этом смысле «одна из», но очень показательная. Мы не будем останавливаться на тех обвинениях, которые предъявляются Шестуну: нет главы мэра (вообще лица, причастного к движению бюджетных средств), которого не было бы за что «привлечь» - и это тоже один из «ключей» системы. Для нас эта история не о возможных злоупотреблениях мэра, а о борьбе за власть (и, конечно, прилагающуюся к ней собственность), о хищении губернатором Московской области Андреем Воробьевым целого Серпуховского района и прав жителей Подмосковья, (да и не только) - избирать местную власть и выбирать, как использовать свои же налоги, как жить.
В 2017 году губернатор Московской области и другие пролоббировали закон о местном самоуправлении, позволяющее «укрупнять» муниципалитеты с выборными главами в «городские округа», которыми руководят уже назначенцы. Прежние депутаты местных советов пытались не давать согласия, необходимого для «укрупнения», что вытекает из Конституции (это атавизм, но подтвержденный КС РФ). Но их запугивали и ломали, и в конце концов Серпуховский район стал последним оплотом сопротивления. Лояльный Шестуну местный Совет не разрешил применить и какую-нибудь другую конструкцию вроде «сити-менеджера», поэтому специальной поправкой в законодательство Московской области прямые выборы главы пришлось сохранить до поры только здесь.
По версии Шестуна, подтвержденной аудиозаписью, якобы сделанной им в администрации президента и обнародованной в апреле, высокопоставленные (но назначенные) начальники, угрожая тюрьмой, предъявили выборному главе два требования: не поддерживать требования жителей Серпуховского района о закрытии свалки «Лесная» и не выдвигать свою кандидатуру на выборах 9 сентября 2018 года. Свалка, закрытая по суду, снова заработала, как только Шестун оказался в СИЗО, а что касается кандидатов на выборах, то их состав окончательно определился только в минувшую субботу, 28 июля.
Задержание Шестуна и предъявление ему обвинения формально (здесь это главное слово, оно будет часто повторяться в тексте) не решили его права вновь баллотироваться на свой же пост. Это требование Конституции: до приговора суда обвиняемый формально считается невиновным.но, чтобы зарегистрировать кандидатуру самовыдвиженца Шестуна (а кто еще формально мог бы его выдвинуть?), требовалось собрать подписи 350 избирателей. Для этого нужно было в ТИК Серпуховского района подписные листы, а их (уже готовых) изготовление должно быть оплачено формально со специального счета, открытого в Сбербанке. Это мог сделать уполномоченный кандидата по финансовым вопросам, но имеющий на то доверенность.
А теперь слово «формально» мы уберем, чтобы посмотреть, что произошло на самом деле. Шестун был задержан ранним утром 13 июня, в день объявления о выборах и оформить доверенность он не успел. Согласно ФЗ№103 от 15.06.1995 «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» такую доверенность может заверить и сам начальник СИЗО, но если речь идет о представлении интересов «арестанта» в сфере предпринимательской деятельности, то требуется нотариус, причем на «свидание» с ним требуется разрешение «органа или лица, в производстве которого находится дело» (следователя).
Выборы – явно не тот случай, что подтвердит и Конституционный суд, чтобы зависеть оттого, когда (и если) адвокаты Шестуна до него доберутся. Но для этого нужно получить решение общего суда, куда обжаловать отказ в заверении доверенности. А отказа в письменном виде за те полтора месяца, что Шестун впервые поднял вопрос из СИЗО, никто ни разу не дал ни ему, ни его защите и жене с командой несмотря на поддержку их требований в этой части (но не по линии основного уголовного дела – не путать!) со стороны омбудсмена Татьяны Москальковой и главы СПЧ Михаила Федотова.
4 июля Шестун направил обращение к председателю ЦИК Элле Панфиловой, дополненное обращениями жителей района. После каких-то звонков начальник СИЗО-5 («Водник»), где тогда содержался Шестун, заверил его подпись под заявлением о регистрации в кандидаты. ТИК в Серпухове пришлось его принять, но выдать подписные листы она отказалась, сославшись на отсутствие специального счета для их оплаты. Ну а Сбербанк отказался открыть такой счет без доверенности – круг снова замкнулся.
Отказ Сбербанка был обжалован в Серпуховском суде с привлечением в качестве третьих лиц ТИК, СИЗО-5 и следователя ГСУ СК РФ Романа Витюкова, который обещал письменный ответ на ходатайство дать в установленные сроки – через месяц. Эта жалоба была «выделена в отдельное производство» и также отложена в долгий ящик, хотя обращение в суд важно само по себе – оно может открыть дорогу в Конституционный суд РФ.
16 июля Шестуна в СИЗО-5 посетил Михаил Федотов, приезжавший туда по другим делам, но заодно поговоривший о доверенности Шестуна с начальником «Водника» Денисом Папушей. 18 июля, когда адвокат с нотариусом приехали к «Воднику», им сообщили, что Шестун переведен в СИЗО «Лефортово», куда из-за нехватки кабинетов для свиданий адвокаты записываются раз в неделю, да еще и тянут жребий на право встречи с подзащитными. Все три попытки проникнуть туда с нотариусом, предпринятые вместе с ОНК Москвы, оказались тщетными.
20 июля в Басманном суде должна была рассматриваться жалоба Шестуна в порядке ст.125 УПК РФ на законность возбуждения уголовного дела, к которой судья Елена Николаева заодно присоединила и жалобу на бездействие следователя Витюкова, не дававшего ни разрешения, ни письменного отказа. Предполагалось и личное участие арестанта, и его жена тайно провела в зал нотариуса. Но эта конспирация, видимо, была разгадана: «доставка из СИЗО» не состоялась, да и видеоконференцсвязь оказалась «занята Мосгорсудом», и слушание отложили до 26 июля.
Срок регистрации истекал 28 июля, и следователь Сергей Писарев, пришедший в Басманный суд вместо коллеги Витюкова, вытащил свой козырь в последний момент, он передал судье копию ответа, направленного защите Шестуна 25 июля и сообщавшего о том, что следствие не видит вообще никаких препятствий для встречи с нотариусом. Суду он этот козырь подложил, но на руки защите так и не сдал: и 27 июля, в пятницу, этот документ получить так и не удалось, а когда он придет по почте, употребить бумажку можно будет только одним способом.
Это, наверное, и есть «диктатура закона». Судья Николаева погладила Следствие по головке: вот видите, они же с самого начала «не видели препятствий». Но «законной» оберткой прикрыто прямо незаконное содержание, что ясно как божий день не только участникам спектакля, но и всем без исключения зрителям,- гражданам государства и избирателям.
Не столь многочисленные члены команды, сохранившие верность Шестуну, побрились налысо в знак солидарности с арестантом (см. фото у дверей Басманного суда), а его жена Юлия сумела-таки зарегистрироваться кандидатом на выборах в главы района. У нее есть шанс их выиграть благодаря популярности фамилии (сам Шестун собирал по три четверти голосов), но смелые при нем депутаты уже сдались, и после выборов район будет объединен с Серпуховом в «городской округ» - так что все это, в общем, уже «цирк». А все остальное разве не цирк?
Леонид Никитинский, обозреватель «Новой», член СПЧ